касается.
Руслан вздыхает.
— Ясно. Если понадобится помощь, — он что-то достает из кармана и, пользуясь тем, что руки у меня заняты, кладет это что-то в сумочку, которая висит на плече. Я интуитивно отшатываюсь. — Не бойся, никакой запрещенки. Всего лишь моя визитка. Вадим не всегда может быть доступен, сейчас у нас действительно важный объект. Но скоро мы его сдаем, все наладится. А пока что можешь звонить мне.
Я закусываю губу. Вот откуда он такой взялся? Нет, я не собираюсь ему звонить. А еще, мне кажется, абсолютно всем видно, что у нас с Вадимом проблемы. Всем, кроме самого Вадима. Который думает, что все просто замечательно, и делает за моей спиной подлость…
Я не вывожу, больше не вывожу… Киваю и отворачиваюсь.
— Спасибо, — произношу, наблюдая, как останавливается автомобиль с шашечками. — Наладится уже вряд ли, — бормочу тише. И открываю дверь такси.
Глава 10
Домой вхожу, как будто весь день разгружала вагоны. Руки почти немеют, Ариша уснула, и я пытаюсь войти в квартиру с малышкой на руках, ее при этом не разбудив. Артемка хныкает у ног. Он тоже устал.
Вадим совсем не думает, как мне тяжело порой. Он словно поручил мне, как одному из своих сотрудников, заниматься детьми и домом. А сам занимается какой-то своей жизнью. Но только платят на этой должности изменой!
Меня внезапно берет такая злость!
Именно она придает мне сил. Я все же нахожу ключ, на плач Артема уже физически не могу реагировать, прохожу в детскую прямо в обуви — снимать босоножки на каблуке со спящим на руках ребенком то еще удовольствие. Зачем я вообще их надела?
Хотела выглядеть красивой, чтобы Вадим обратил на меня внимание, чтобы чувствовать себя уверенной. А в итоге что? В итоге я разбита.
Артем входит следом и падает на кровать. Затихает, а потом шепотом просит почитать ему книжку. Раздеваю детей, укрываю, целую Аришу, читаю Артему, после сижу какое-то время в детской, убеждаясь, что оба уснули. Выхожу из комнаты, плотно прикрыв дверь. И сползаю по ней вниз спиной.
Я должна привыкать к мысли, что совсем скоро останусь одна. Да я уже одна! Вадим решает какие-то свои проблемы, считая, что я тут со всем и без него прекрасно справляюсь. Женщина родилась, чтобы страдать — он так считает?
Дети, дом, уборка, готовка, стирка, и даже забота о муже. Улыбка и вежливые поклоны его матери, уверение окружающих, что у нас все хорошо, маска, скрывающая реальное положение дел — вот, что должна надевать на себя женщина, которая хочет сохранить семью. А зачем? Если все вышеперечисленное не избавляет от того, что когда-нибудь любимый ее обманет.
И есть ли что сохранять?
Вот в чем вопрос.
И даже очевидный ответ не дает уверенности.
Можно сколько угодно бить себя в грудь, заявлять о гордости и проклинать всех мужиков-козлов. Уверять, что со мной такое никогда не случится, потому что я знаю себе цену и не позволю вытирать о себя ноги. Я и не позволю.
Но менять свою жизнь нереально страшно.
И чтобы решиться все оборвать нужны силы.
И стопроцентная уверенность.
Все же Даша была права. Настоящая уверенность появится только тогда, когда я сама своими глазами все увижу и смогу прижать. Когда я смогу подготовиться к разводу и у меня на руках будут доказательства измены. Потому что Вадим не признается. Даже, черт возьми, когда я его очередной раз ткну в факты предательства, он заявит, что я все придумала. Что с Диной у него ничего нет.
И я буду сомневаться, обманывает ли меня муж, или я себя накручиваю.
Но отступать не намерена. Я докопаюсь до правды.
Остервененно стягиваю босоножки, но зажимаю их в руках. Не могу позволить себе поддаться порыву и бросить их в стену. Шум разбудит детей.
***
Не знаю, сколько вот так сижу, но когда поднимаюсь, слышу щелчок входной двери.
На пороге Вадим.
— Ты не закрыла дверь, — говорит он как будто это самая большая проблема на сегодня.
Я убираю босоножки в коробку и поднимаю взгляд на мужа.
— Ариша спала на руках.
Смотрю не отрываясь. Вадим молчит.
— Почему не спишь?
— Жду, когда нагуляешься? Развлекся? Или были какие-то еще важные дела?
Хмурится.
— Что ты несешь, Лиз?
— Если я тебе надоела, если мы тебе надоели, имей смелость сказать прямо.
— Ты выпила?
Возмущение рождает в груди волну негодования.
— Я не пью, и тебе это известно! У меня двое детей на руках!
— Ну так выпей. Дети уже спят.
Он бросает это раздраженно, разувается и идет на кухню, я следую за ним.
— Ты считаешь это выход?
— Я считаю, что тебе нужно разгрузиться. Ты начинаешь делать мозг мне и придумываешь какой-то бред.
— Ты… ты…
— Что я, Лиз? — в кухне он оборачивается. — Я живу для вас! Работа, дом, работа. На работе завал, сложный проект, я должен в короткий срок закрыть вопросы. Чтобы не платить неустойку и неимоверные штрафы. Решаю проблемы, чтобы у вас все было. Чтобы вы не нуждались. А прихожу домой, и тут снова загруз.
— То есть мы тебе еще и в тягость? Загружаем тебя? Я вообще не отдыхаю, Вадим! И не жалуюсь. Я лишь прошу поддержки. Потому что ты мой муж. Потому что ты отец. И тоже должен…
— Я должен зарабатывать, чтобы вы не нуждались. Или тебе не нравится сытая жизнь?
— Сытая жизнь? Я трачу только на детей.
— Это твои проблемы, Лиза.
— Мои?
— Сегодня я отвез тебя на вечеринку, что тебе помешало расслабиться?
Я тяжело дышу. Мне мешает расслабиться то, что ты мне с большой вероятностью изменяешь.
— Я не привыкла к таким тусовкам.
— Если ты в них не вписываешься, не сваливай это на меня.
— То есть я тебе еще и не подхожу?
Он устало трет переносицу.
— Давай завтра поговорим, я устал.
— От чего именно ты устал, Вадим?
Он отворачивается к шкафчикам, берет стакан, из графина наливает воду, пьет. Оборачивается.
— Я спать. Честно, Лиз. Голова трещит.
— От меня?
Он звучно ставит пустой стакан в раковину и пытается пройти мимо меня, но я замираю перед ним, перекрывая выход из кухни.
— От меня ты устал? А от Дины не устаешь? Она тебя расслабляет, видимо?!
Муж наконец взрывается, взгляд вспыхивает:
— От тебя! Я устал, Лиза! От тебя в том числе! У меня сорвались важные переговоры, Руслан специально позвал дилера, но я спешил домой, так как беспокоился, что ты уехала, еще и мозг мне
